Во всем, и даже в плохом, надо искать хорошее. Отмененное в последний момент спринт-ралли в Ивано-Франковской области стало шоком для многих спортсменов, которые уже прибыли на Верховину и готовились к завтрашнему старту. Узнав об отмене, многие расстроились, развернулись и уехали. Однако кое-кто – например, Степан Мазур – решил, что раз уж приехал, надо хотя бы потренироваться и потестировать машину. А еще кое-кто – например, Владимир Некрасов – обрадовался наличию у Степана неожиданно возникшего свободного времени и решил плотно пообщаться с одним из самых отчаянных и в то же время загадочных героев украинского ралли…
И вот мы едем в тренировочном Лансере по горной дороге, которая именно в этот день и в это время должна была быть спецучастком третьего этапа Кубка ФАУ по спринт-ралли. Впрочем, «тренировочный» сказано с небольшим преувеличением – по большому счету, это гражданский Lancer Evo IX, которому добавили защиты, установили жесткую подвеску и снабдили четырехточечными ремнями. Отсутствие шлемов и каркаса ощутимо добавляет адреналина, хотя едет Степан точно, аккуратно и полностью контролируя ситуацию.
Что сразу же вызывает мое любопытство, так это множество коротких и резких подруливающих движений, которые Мазур совершает в каждом более-менее крутом повороте. Что это – неуверенность или некий собственный стиль? На мой вопрос Степан отвечает со смехом…
«Да нет, какой там стиль… В гонке я так не делаю, там все происходит гораздо быстрее. Чтобы ты понимал, мы сейчас едем процентов на 70 от того, что можно было бы добиться от этой, гражданской машины. А боевая – это еще плюс процентов 40-50 к «потолку» гражданской. Поэтому во время гонки я никаких экспериментов не провожу. А эти движения, которые ты заметил – это чистый эксперимент.
Моя главная задача – почувствовать машину и добиться того, чтобы она на 100% делала то, чего хочу я. Поэтому я тренируюсь все время, всегда, в каждом повороте. Это не означает, что я езжу по дорогам общего пользования, как сумасшедший – вот смотри, мы едем быстро, но все время остаемся на «своей» полосе (и это правда; другой вопрос, что пару раз нам навстречу попадались машины, которые ехали по «нашей» части дороги. Правда, это и в жизни случается с завидной регулярностью – прим. автора). Более того, если я случайно кого-то подрежу или создам опасность для другого, я могу остановиться, выйти и извиниться – не проблема. Но я тренируюсь постоянно, каждый день, в каждом повороте.
Так вот, эти резкие движения рулем я и делаю именно для того, чтобы лучше почувствовать машину. Я постоянно ищу новые траектории, ищу те сантиметры, которые помогут мне войти в поворот чуть быстрее и выйти из него так, как мне нужно. Потому что предела нет, это я знаю точно. Даже если мне говорят, что такой-то поворот нельзя пройти быстрее, чем на 120 км/ч, что этого не допустит физика, я уверен, что можно и нужно продолжать искать новый, более высокий предел».
Что ж, умение оставлять запас на дороге общего пользования – хорошее качество. Но гонки для того и существуют, чтобы ехать на полном максимуме возможностей, своих и техники. Или нет?
«Конечно, в гонке зазор между максимумом и реальностью уменьшается, но он никогда не бывает равен нулю, – считает Степан. – Можно сказать и по-другому: этот зазор равен нулю в тот момент, когда ты вылетаешь с трассы. И самое трудное – удержать себя в тех границах, которые в данный момент для тебя существуют. Это вопрос самоконтроля. В этом плане очень много полезного мне рассказал Александр Потапов, который помимо того, что быстрый гонщик, еще и отличный психолог, и учитель. Не каждый, кто умеет быстро ездить, способен научить других – но у Потапова есть такой дар. И он действительно научил меня очень многому.
Вот, к примеру, как я ехал зимнюю «Буковину». Я выиграл первые два допа, немного опередил Володю Петренко. И в этот момент Потапов сказал мне – все, на этом для тебя гонка окончена. «ОбнулИсь» - это его любимый термин. Обнулись, успокойся, на старте вспомни дочку… И не пытайся добавить; просто проедь остаток гонки в таком же темпе. Я послушал его, и дальше ехал в своем темпе; улучшил время на допе буквально секунды на три, не больше. Да, пробитое колесо отбросило меня на второе место – но колесо может пробить любой. А управлять своими эмоциями умеет не каждый».
Интересная тема. Я, может быть, и не тронул бы ее, но раз уж Степан сам заговорил об этом, то следующий вопрос всплыл сам собой – а как же аварии? В относительно недолгой раллийной карьере Мазура их было минимум две. В прошлом году он серьезно уложил машину на одной из тренировок – как раз тут, в Карпатах. Из-за того случая ему пришлось пропустить ралли «Трембита», свою домашнюю гонку, на которой он очень хотел выступить, а затем несколько этапов чемпионата ехать на арендованном Лансере. Вторая авария свежее – на первом этапе нынешнего чемпионата в Каменце-Подольском Степан поймал первую в карьере крышу. Ну-ка спрошу, в чем там было дело…
«Нет, в данном конкретном случае самоконтроль ни при чем. Каменецкую гонку я испортил сам себе, просто не сделал поправку на дождь. То место, где я улетел, по-сухому надо было прописать одними словами, а в дождь – другими. И ведь мне об этом напомнил Валера Горбань, а я все-таки этого не учел, и ехал по мокрой трассе с «сухой» стенограммой. И даже при этом я, наверное, мог бы вытащить машину, будь я немного опытнее…
При этом мне смешно, когда говорят, например, что «Мазур гоняется с Ведерниковым». Возможно, Ведерников и гоняется с Мазуром, но Мазуру это неинтересно. Я соревнуюсь с самим собой, мне не важны места и результаты. Я занимаюсь ралли для того, чтобы лучше понять себя и автомобиль. Сегодня я вижу, что год назад я был просто «чайником», не умел и половины того, что знаю сейчас. Это и есть мой самый важный результат».
Степан настолько искренен, что это буквально обезоруживает. Лично для меня всегда существовали темы, которых я стараюсь не касаться в разговорах с гонщиками – те же аварии, например… Но Мазур не ждет, пока я задам вопрос; он сам рассказывает вещи, о которых я не решился бы спросить. И абсолютно не смущается, когда я акцентирую на этом внимание.
«Мне не нравится, что большинство гонщиков валят свои неудачи на технику. «Ой, у меня турбина не дула… Ой, у меня настройки не те… Ой, я в резину не попал…». Еще больше не нравится, когда валят на штурмана – не так прочел, не в ногу сказал, не ту страницу посмотрел… Секунды надо искать в себе. Я не стану говорить, что техника ни при чем, конечно. Вот взять коробку – та, что стоит сейчас у меня, прошла уже 700 км, и последний осмотр показал, что она в прекрасном состоянии. Венгерских коробок я за это время поменял бы уже штуки три. Так что техника, конечно, играет важную роль. Но прежде всего искать секунды надо в себе, и в неудачах видеть свои ошибки.
При этом рано или поздно, конечно же, наступит момент, когда той машины, которая есть в твоем распоряжении, уже не будет хватать. Мне кажется, например, что у Юры Шаповалова сейчас как раз наступает такой момент. Он едет уже очень быстро, и мог бы выигрывать гонки – но для этого ему нужна топ-машина. Я это говорю не к тому, что у него сейчас плохой автомобиль; просто Юра использует его почти на 100%, и машина частенько не выдерживает этого. Уверен, на автомобиле топовой подготовки Шаповалов начал бы побеждать».
Мы проезжаем весь спецучасток и останавливаемся у родника – набрать чистой горной воды. На стоящий на обочине желто-черный Эвик (тренировочная машина Мазура полностью повторяет старую раскраску боевой) обращает внимание любой проходящий мимо, от малолетних пацанов до седовласых гуцулов. Более того, когда мы возвращаемся обратно, каждый встречный машет нам рукой или показывает оттопыренный вверх большой палец.
«Это еще что, - смеется Степан. – Однажды, завидев меня, на дорогу выбежал мужик, изрядно поддатый. Я затормозил, остановился, говорю – чего тебе? А он говорит – смотри, осторожно, там за поворотом – гаишники. Представляешь?».
На обратном пути я опять наблюдаю за тем, как Степан обращается с машиной. Едет он резко, жестко, но исключительно точно, много работая рулем – так, что по возвращении я вижу, что у него на лбу выступил пот. Видно, что такая манера езды требует хорошей физической формы; мне интересно, как он ее поддерживает.
«Ты прав, это действительно важно. Особенно для меня – ведь в отличие от многих, я ставлю машину в поворот преимущественно рулем, то есть руками. Фактически, я чувствую машину руками, и поэтому на них ложится серьезная нагрузка; у меня даже мозоли есть на ладонях. А общая физическая форма? Я постоянно чем-то занимаюсь. Купил квадроцикл, объездил все карпатские маршруты, поднимался на Говерлу, на другие горы. Зимой – обязательно горные лыжи.
И еще одна очень важная вещь – голодание. Впервые я понял это на Алтае два года назад, где голодал «на сухую» десять дней. Ты не представляешь, насколько это очищает организм, оживляет его – и физиологически, и энергетически. Я голодаю по нескольку раз в год – не для того, чтобы похудеть, а для того, чтобы восстановить свою энергетику, убрать из организма все ненужное. И после этого чувствую себя, как 18-летний парень».
Вечером мы сидим на улице, едим замечательно вкусный карпатский шашлык и продолжаем разговоры о спорте, о ралли. Теперь наступает моя очередь рассказывать, поскольку Степан живо и искренне – как всегда – интересуется тем, что я увидел и почувствовал во время нашей поездки. Он действительно не прекращает учиться ни на одну минуту, и даже мое непрофессиональное мнение представляет для него интерес. По крайней мере, я буду очень рад, если наши разговоры хоть чуть-чуть помогут Степану Мазуру лучше почувствовать его автомобиль – потому что он действительно этого очень хочет.
Фото © Владимир Некрасов, Юрий Панночка, Алексей Горбенко
